Дорогая Ольга Игоревна!
Не писал долго, т.к. только что вернулся из СПб. Ездил туда на предмет оформления (официального) научных связей с организацией, где работал до штурма. Кажется, что-то вытанцовывается, так что деньги на командировки домой будут.
Программа была очень напряженной, с разговорами с очень тяжелыми людьми (в Москве). Дома удалось побыть всего неделю. Конечно, это очень мало. Тем не менее Януля успела ободрать меня как старого кота. С рук не сходила, делала все, что хотела. Не знаю, как там теперь с ней управляются.
Девица очень решительная, накануне отъезда сама выбралась из кроватки (или выпала), подошла к двери и стала вопить, чтобы папа, куривший в это время на кухне, немедленно взял ее на руки. Весь вечер обследовал ее, так и не нашел никаких следов падения.
Бегает, падает, разбивает себе губы, тянет в рот все, что попадает под руки, и никак не желает пользоваться горшком. Очень любит углы.
Маманя наша работает все время во вторую смену. С 15 до 18 час. за Яной смотрит соседка, а затем проезжает Светлана и ублажает ее до сна.
Никакие уговоры бросить эту проклятую работу на жену не действуют. Придется пока оставить все так, как есть. Надеюсь, мое одиночество здесь не очень затянется.
На старой работе меня встречали как национального героя: оказывается, я первый человек, который по собственному желанию ушел из этой богадельни с должности ст. н.с. за все время ее существования. Кроме того, все проснулись, т.к. с появлением моим появились темы для разговоров примерно на неделю. Очень смешно смотреть со стороны на людей, которые дуреют от безделья. По-моему, единственный человек, который дуреет от работы в этой организации, - это Ваш новый ученик Владик. Поздравляю!
Впрочем, у меня здесь, кроме работы, пока тоже ничего нет. Все время стараюсь заставить себя плюнуть на все и все время срываюсь. Нагрузка сейчас: 12 час. лекций, 12 час. лаборатории в неделю плюс курсовой проект. Думаю через неделю разделаться со всем и отдышаться.
Да и погода не располагает к отдыху – на улицу носа не высунешь. То мокрый снег, то дождь, то норд-ост с легким морозцем, а это штука гнустоватая. Правда, удалось как-то выбраться в Абрау-Дюрсо. Места сказочные, шампуза еще лучше. Вот и все впечатления от окрестностей.
С городом планирую поближе познакомиться, когда будет потеплее и покрасивее. Сейчас все это очень неприглядно, кроме моря, которое в любую погоду выглядит соблазнительно. Так что молите всех богов, чтобы я быстрее стал домовладельцем на этой обетованной Земле, где и для Вас найдется уютный уголок.
Атмосфера здесь тяжеловатая. Очень уж бросается в глаза всеобщая ограниченность. Иногда просто теряешься. Трудно понять: искренне все это или искусная игра. Очень недостает Владика для общения. Вынужден был на днях присутствовать на концерте Краснодарской оперетки, который начался с «Целины», а закончился шедеврами, вроде «Анастасия! В это воскресенье ты мое спасенье». Не знаю, смеяться или плакать. Кошмар!
Словом, это далеко не СПб. Это немного хуже. Кадеты на среднем, темно-сером уровне. Предел мечтаний – заграница, тряпки, машина. Не подозревают о многом таком, что известно ленинградским третьекурсникам. Иногда приходится выступать в роли просветителя, рискуя быть непонятым святыми отцами.
Инженеру не обязательно знать Рериха и причины, побудившие его жить в Индии. Впрочем, Вас не удивишь всем этим. К сожалению, выбирать не из чего.
Игорю можете передать, что пепси – гадость. Лучше всего – хорошее, полноценное молоко, если оно еще есть. Что же касается его будущего, то я готов помочь ему проложить дорогу в море при условии, что он сам этого очень захочет (…)
Ваш В.К.
«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 7 (продолжение)
События, 18.6.1937